• 27.01.2015
• Татьяна Крикункова

Освенцим не должен повториться!

27 января. В этот день ровно семьдесят лет тому назад Красная Армия освободила концентрационный лагерь «Аушвиц-Биркенау» в Освенциме.

Среди бывших сотрудников Тульского государственного университета есть те, кто был узником фашистских лагерей. Не Освенцима, нет. Вот об этих людях и будет наш рассказ, который мы посвящаем тысячам тысяч взрослых и детей, испытавшим на себе ужасы концентрационного горнила. Всем погибшим и выжившим.

Евгений Петрович Горбачёв — отец Галины Евгеньевны Мишуниной, начальника отдела аспирантуры, докторантуры и ординатуры.

Евгений Петрович — кандидат технических наук, доцент, преподавал на горном факультете Тульского политехнического института. Горбачёв — кавалер ордена Трудового Красного Знамени, ордена Октябрьской Революции, Заслуженный шахтёр Российской Федерации. Подростком Евгений Петрович был угнан на работы в Германию. А перед отправкой в чужую страну стал узником фашистского лагеря.

Родился Евгений Петрович 17 марта 1929 года в городке Дятьково, на Брянщине. Дятьково, население которого составляло 20 тысяч человек, в годы Великой Отечественной войны был центром партизанского движения Брянской области.

Когда началась война, отец Евгения Петровича ушёл на фронт. Остался двенадцатилетний Женя с матерью Анастасией Дмитриевной и младшим братом Юрием.

После ожесточённых боёв, когда части Красной Армии отступали, немецко-фашистские оккупанты вошли в Дятьково. Заняв город, прежде всего обеспокоились проверкой автомобильных дорог на наличие мин. Своих людей берегли, подвергать их опасности не хотели, а живыми мишенями решили сделать местных женщин и детей. В три ряда выстраивали их на дороге, так они и двигались. И те жители Дятьково, у кого лошадь с телегой была, дороги проверяли. Садились в телегу, брали в руки повод…

Во дворе Горбачёвых партизаны оставили лошадь с телегой. Мать Евгения тоже дороги объезжала. Немцы даже график составили, когда кому дороги проверять. Практически все женщины и дети своими жизнями рисковали.

— Жалко мне было мать, ведь она в любой момент могла погибнуть, — вспоминает Евгений Петрович. — Иногда вместо матери возницей был я. И вот однажды, а было это поздней осенью 1942 года, поехал я дороги проверять, а когда уже возвращался обратно, загнали нас немцы в заводской блок. У нас ведь в городке хрустальный завод располагался. Так вот, загнали повозки и назад нам ходу не дали. И оказались в блоке женщины и дети 15-16 лет. Я в том числе, самый младший. Мал я был, а сообразил: бросил лошадь и через забор домой. Прибежал, всё матери рассказал, она от страха затряслась и в подвал меня спрятала. А вечером пришла к нам соседка, которая сторожем на заводе работала, и сказала матери, что всех пойманных фашисты зарегистрировать успели, а потому сына её уже ищут. А найдут — повесят. Мать сначала не решалась везти меня к фашистам, потому что те собирали мальчишек постарше и стариков. И вот сидел я дома под полом до тех пор, пока соседка не убедила мою мать в том, что, если меня поймают, то обязательно повесят. Зарегистрировали же меня!

На третий день мать Евгения сдалась. Одела сына в лохмотья, на ноги — лапти и повела в комендатуру. Там даже и разбираться не стали. Взяли за шиворот и к остальным в общую кучу. Детей и стариков около восьмидесяти человек набралось.

Наутро построили всех и погнали в сторону городка Жиздры Калужской области. Пешком! Метель завывала, снега навалило, холод, а Женя под конвоем в одних лаптях шагал. На станции Зикеево погрузили всех в товарняк и привезли на железнодорожную станцию Брянск-2, где располагался лагерь для военнопленных.

— Под лагерь был переоборудован какой-то склад, до нашего прибытия там содержались в основном люди из Средней Азии, — продолжает Евгений Петрович. — Я пробыл в этом лагере четыре месяца. Что мне пришлось испытать! Голод, холод, унижение. Кормили нас один раз в день. Да и едой-то это нельзя было назвать! Хуже баланды! И хлеб лагерный мало хлеб напоминал. Чёрный, сухой настолько, что его разгрызть невозможно было. Как камень! Нары были деревянные, трёхъярусные. Спали мы на голых нарах. Люди мерли, как мухи. Бывало, проснёшься и видишь уже окоченевшее тело. Человек умер от голода и холода. Жутко! А я ведь ребёнок совсем ещё. Каково всё это было видеть!

В апреле 1943 года всех гражданских лиц-заключённых выстроили и опять посадили в товарняк. Немцы сказали, что повезут их домой, на Родину. Через сутки все заключённые поняли, что везут их на запад, в Германию.

Привезли в город Зиген. Высадили из поезда и отправили в  лагерь, где содержались гражданские лица с оккупированных территорий: французы, поляки, русские и другие. Там Евгений пробыл две недели.

А однажды узников выстроили в ряд и всех заставили раздеться до пояса. И вот начали съезжаться фермеры и выбирать себе рабов.

— Да-да, это был самый настоящий рынок рабов, — говорит Евгений Петрович. — Поразило меня то, что каждый фермер заглядывал нам в рот, как лошадям. И я вспомнил, как в сороковом году мы с отцом ездили в Жиздру покупать лошадь. И отец меня учил: «Если у лошади во рту все зубы, значит, она будет хорошо есть и хорошо работать». Получается, что и нас по этому же принципу выбирали. Один фермер забрал четверых ребят. В том числе и меня. Я самый младший был, те — постарше. Привёз он нас в деревню Айгенкинген и там раздал, как вещи, другим хозяевам. Попал я в бездетную семью. Мужу — 50 лет, его жене — 45. Жила ещё с ними мужнина мать.

Вставал Евгений в шесть часов утра, ухаживал за коровами, а их у хозяина было восемь. Навоз убирал, кормил животных. Пять классов успел до войны Евгений окончить, в школе немецкий язык изучал, а потому мог кое-как с хозяевами общаться.

Год отработал Евгений у этого хозяина, затем перебросили его в другую семью. Всех работников так от хозяина к хозяину перебрасывали. Другая семья жила небогато (по немецким меркам) — всего три коровы имела. Муж на фронте, а жена с двумя малолетними дочками осталась. Питались скромно. И там Евгений за коровами ухаживал. По сути, в обеих семьях рабом был.

А парень 1927 года рождения, звали его Иван Потапов, которого вместе с Евгением фермер забрал, однажды ударил своего хозяина за унижения. И отправили Ивана за это в концентрационный лагерь Дахау. Повезло ему — остался жив, потому что Красная Армия его освободила.

Евгения же освободила французская армия. Переправили его на территорию СССР в августе 1945 года. Там все ребята, угнанные в Германию, прошли проверку. Несовершеннолетних отправили по домам, а кому 18 исполнилось — в армию.

— Мама моя как обрадовалась! — рассказывает Евгений Петрович. — Думала, что не увидит меня больше. А тут счастье-то какое — сын вернулся! Да, многое мне, ребёнку, пришлось испытать…

А потом… А потом был Дятьковский горный техникум, Харьковский горный институт, работа по распределению на Чукотке. И большая интересная жизнь!

— Я не был в Освенциме, но я знаю, что такое концентрационный лагерь, — признаётся Евгений Петрович Горбачёв. — И я не хочу, чтобы Освенцим повторился! Я хочу, чтобы всегда был мир на нашей земле!

Виктор Александрович Пузырёв — отец Татьяны Викторовны Толстухиной, заведующей кафедрой «Судебная экспертиза и таможенное дело».

Виктор Александрович — участник Великой Отечественной войны. Награждён орденом Отечественной войны II степени, медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.», четырнадцатью юбилейными медалями.

С 1956 по 1998 год работал в Тульском государственном университете: ассистентом, старшим преподавателем, доцентом кафедры металлорежущих станков.

10 июля 1941 года Виктор Пузырёв был призван в Красную Армию и направлен в Челябинскую военно-авиационную школу. Воевал на Юго-Западном фронте, попал в окружение, затем в плен. Содержался в пересыльном лагере STALAG-VIII, лагере английских пленных лётчиков, пересыльном лагере «Ламсдорф», работал на лесопилке. После неудавшегося побега снова оказался в плену — в лагере «Тешин». Потом был рабочий лагерь «Макошау», из которого Виктор Пузырёв совершил свой второй побег. Переболел тифом. Во время болезни узнал о Победе советского народа над немецко-фашистскими захватчиками. После окончания Великой Отечественной войны продолжил службу в рядах Красной Армии. А затем вернулся домой, доучиваться в родном вузе — Тульском механическом институте. На фронт-то Витя ушёл со студенческой скамьи...

О своей жизни Виктор Александрович Пузырёв написал биографический очерк «Страницы прошлого», в котором подробно рассказал о том, через какие испытания ему пришлось пройти.

В предисловии книги Виктор Александрович пишет: «Годы бегут, как высоко пролетающие птицы. Они еще видны, но вот-вот скроются за горизонтом, и невольно возникает желание вспомнить то далекое, — «с чего начинается Родина» и те мгновения жизни, что «свистят, как пули у виска».

Евгений Петрович Горбачёв и Виктор Александрович Пузырёв — люди несломленного духа.  Их жизни — яркий пример стойкости и мужества.

Освенцим не должен повториться!